Le Figaro: запрет на русскую литературу вызвал споры среди украинских любителей книг

Продавцы и покупатели на крупнейшем книжном рынке в Киеве по-разному относятся к инициативе украинских властей запретить продажу современных российских произведений на Украине, сообщает Le Figaro. Часть людей считает подобные законы несвоевременными и призывает отличать русскую культуру от пропаганды, в то время как другие утверждают, что на Украине достаточно своих авторов и запрет на российские книги необходим, отмечает издание.

AP

Несколько одобренных парламентом Украины законов, направленных на «защиту украинской культуры от российской пропаганды», ждут подписания президентом Владимиром Зеленским, напоминает Le Figaro. Тем временем, в рядах крупнейшего книжного рынка Киева Петровка эта инициатива вызвала противоречивую реакцию книготорговцев и покупателей.

«Это заходит слишком далеко, — считает продавец книг Александр Дробин. — Некоторые, несомненно, хотели выдвинуться, показать, что они настоящие патриоты, но это не тот способ, чтобы показать, что мы патриоты, ведь примерно половина нашего населения говорит по-русски, и нас тоже интересует русская культура. В истории России есть много хорошего». Другой книготорговец Анатолий Гунько, продающий почти исключительно книги, написанные по-украински, считает закон «необходимым». При этом он полагает, что «говорить о том, что нужно разговаривать только по-украински, а не по-русски, это слишком сурово». «Почему русский язык должен принадлежать только России? 300 миллионов человек во всём мире говорят по-русски», — возражает он.

Законы, принятые парламентом на прошлой неделе, в частности, запретят импорт всех книг, изданных в России и Белоруссии, независимо от того, кто их автор. Для нарушителей предусмотрены штрафы. Однако применение документов, вероятно, окажется сложным, отмечает издание. Книги на русском языке, изданные на Украине или в других странах, теоретически остаются разрешёнными при условии, что русский язык является родным языком автора и что автор не проявляет враждебности к Украине.

Классиков русской литературы, таких как Пушкин или Толстой, запрет не касается, чего не скажешь о современных авторах. Тексты законов также запрещают трансляцию российской музыки, написанной после 1991 года, по телевидению, радио и в общественных местах.

Как замечает газета, новые законодательные акты усилят арсенал принятых в последние годы документов, направленный на «декоммунизацию» и «дерусификацию» бывшей советской республики и продвижение украинского языка. Но, по мнению Александра Дробина, депутаты просто не приняли во внимание практическое применение одобренных текстов. «Они приняли этот закон, но никто не знает, как его применять. Нужно ли взять эти книги, сложить их на улице и сжечь или использовать их как туалетную бумагу?» — говорит он, показывая на полки своего книжного лотка, в основном состоящего из книг на русском языке.

Надя, ещё одна продавщица книг, защищает новый закон. «Когда начались военные действия, люди начали читать книги на украинском языке. У нас достаточно прекрасных авторов», — утверждает она.

Среди читателей тоже, похоже, царит раскол. «Принятие такого закона сегодня не особенно актуально, есть более серьёзные проблемы», — считает покупательница Наташа Сикорская. «Я не согласна с тем, чтобы запрещать русскую литературу, потому что русская литература — это история, это не российская пропаганда, это просто образование», — продолжает она.

Одна из её подруг, адвокат, которая отказалась называть своё имя, придерживается противоположного мнения. «Я  читала много русской литературы, любила её и до сих пор люблю, но я честно вам скажу, что с 24 февраля  для меня она попросту умерла», — отрезала женщина.  Как и Наташа Сикорская, книготорговец Дробин считает, что у украинского правительства есть дела поважнее, чем вдаваться в детали, и ему следует сосредоточиться на защите страны.